Ни свет ни заря к Ежику с Медвежонком прибежал Заяц.
– Эй! – закричал он. – Эгей! Эге-ге-гей!
– Ну что? Говори, – сказал Медвежонок.
– Эге-ге-ге-ге! – вопил Заяц.
– Да говори же! – Ежик начал сердиться.
– Эге-ге-ге-ге! Ге-гей! Ге-гей! – И Заяц убежал.
– Чего это он?
– Не знаю, – сказал Медвежонок. А Заяц птицей летел по лесу и вопил истошным заячьим голосом.
– Что с ним? – спросила Белка.
– Понять не могу, – сказал Муравей. А Заяц сделал полный круг и снова выбежал на медвежью поляну.
– Скажешь или нет? – крикнул Медвежо-нок. Заяц вдруг остановился, замер, встал на задние лапы и…
– Ну же! – крикнул Ежик.
– Ха-ха-ха-ха-ха! – расхохотался Заяц и понесся со всех ног прочь.
– Может, он с ума сошел, с ума сошел, с ума сошел? – тараторила Сорока.
– Да нет, он в своем уме, в своем уме, в своем уме! – долбил Дятел.
И только Заяц ни у кого ничего не спрашивал, никому ничего не говорил, а вольный, как ветер,
летел по лесу.
– Знаешь, – сказал Медвежонок. – Мне кажется, он вообразил себя… ветром. Он мне как-то сказал:
«Представляешь, Медвежонок, если я стану ветром?»
– Это здорово, – сказал Ежик. – Только Заяц никогда до такого не додумается. И ошибся.
Потому что Заяц в этот легкий сол-нечный день действительно с утра почув-ствовал себя
вольным осенним ветром, летящим по полям и лесам.

Ни свет ни заря к Ежику с Медвежонком прибежал Заяц.
– Эй! – закричал он. – Эгей! Эге-ге-гей!
– Ну что? Говори, – сказал Медвежонок.
– Эге-ге-ге-ге! – вопил Заяц.
– Да гово